Архив рубрики: разное

Заслуженный мучитель

С началом зимы я покинул Ханой и перебрался в Петербург. Одевшись потеплее, я долго бродил по набережным, смотрел на скованные льдом реки и воображал, как они преобразятся с приходом весны. Тронется лед, побежит вода, пойдут по ней корабли и катера. И я в своих грёзах буду сидеть одиноко на плоту, плыть по реке жизни и озираться по сторонам, не имея возможности причалить на время к берегу. Буду плыть и плыть, пока путешествие не окончится. В том, что оно окончится, у меня больших сомнений нет.

Раз прибегнув к такой, пусть и далеко неточной аналогии, от неё сложно отвязаться. Что я буду делать на этом плоту? Как потратить оставшееся время? Наверное с большим вниманием вглядываться в детали. А если встречу по пути таких же, как я, то помахать рукой, улыбнуться.

Примерно так я и решил, что хочу попробовать себя в роли волонтёра. Не могу сказать, что во мне много сострадания и сопереживания на эмоциональном уровне. Мне довольно легко наблюдать за чужими страданиями. Так что моё желание объяснялось скорее неким категорическим императивом.

Не в силах познать бытие во всём его проявлении, я, по-прежнему, в целях упрощения делю мир на оттенки серого. Словно решая гигантское уравнение, пытаюсь поделить мир на хорошее и плохое, чтобы они уравновесили друг друга. Должен понять, на чём сосредоточить своё внимание, а на что закрыть глаза.

Скорее всего мне не удалось бы стать хорошей сиделкой. Будь я клоуном в детском доме, то был бы очень скучный и грустный клоун. Всю жизнь учившись понемногу чему-нибудь и как-нибудь, я подумал, что и сам могу кого-нибудь пообучать. Подобные настроения, как мне кажется, довольно свойственны дилетантам, как я.

Будь что будет, сказал я себе, и устроился репетитором по математике в детский приют. Попал к ребятам 13-16 лет «с девиантным поведением». И снова каждый по-своему проведет границу между девиантностью и нормальностью. Сложно назвать этих ребят ангелами, но и чертятами их не назовёшь.

Не знаю, чего ожидало от меня руководство приюта, какие задачи я должен был решать и какие цели видеть перед собой. Наверное, чтобы оценки стали получше, чтобы девятиклассники сдали выпускной экзамен, ну и просто быть для них другом. Если так, то наверное хоть немножко что-то удалось сделать.

Сам же я смотрел на всё это иначе. Конечно, математику уже затем учить надо, что она ум в порядок приводит. И ребятам явно не мешало бы научиться, например, искуснее выстраивать логические рассуждения. Но для меня математика была лишь предлогом. Мне хотелось заронить в них искру любопытства, интереса к познанию окружающего нас мира.

Бывает иногда, порой всего на несколько секунд я чувствую, что существую, что существует вселенная, что я её часть, что всё пребывает, здесь и сейчас. И я мог бы сказать, что мир вибрирует, звенит, молчит, пронизывает, переливается, сверкает. И, в конечном итоге, остаётся непознаваемым. А у нас есть мечта. Мы хотим понять. И мы придумываем схемы, набрасываем, словно невод, координатные сети, ловим отражения одной из граней. Созерцаем, творим, создаём научные теории, обращаемся к религиозному опыту, чтобы понять. Математика — лишь один из множества языков, которые мы используем.

Вот этот интерес к познанию мира и, может быть, даже чуточку трепета мне бы и хотелось дать ребятам. Конечно, это и наивно, и амбициозно, и даже, наверное, не моё дело. Но я люблю помечтать.

Сейчас, когда для меня уже закончился учебный год, а через несколько дней в интернете будет полно фотографий с выпускных, ученики и их родители будут делиться успехами и неудачами, я могу сказать, что у меня ничего не вышло. Часто, перед тем как уснуть, я мысленно спорил с кем-то из ребят и пытался склонить их на свою сторону, но даже во снах моя риторика оставалась неубедительной, что уж говорить о действительности. Мне ещё многому нужно научиться.

Затерянные в джунглях Камбоджи

Эта поездка случилась зимой 2012-2013 года. Я уже публиковал фотографии, но без истории, которая стоит за ними. За точность диалогов не ручаюсь.

Б.: Поехали на Тет (вьетнамский Новый Год) в Камбоджу?
Ю.: Поехали! А что мы там будем делать? Ведь у нас всего неделя выходных.
Б.: Поездим где-нибудь на мотоциклах. Только без Ангкор-Вата и прочих туристических мест.
Ю.: Клёво. Выбери тогда маршрут посложнее.

Б.: Хорошо, я нашёл какую-то «Дорогу Смерти».

Перелёт Ханой–Сайгон, ночь в душном отеле, утром Бачан, Зыонг и я садимся в автобус до Пномпеня.

Б.: Гм, как-то не внушают мне доверия эти скутеры.
Ю.: Угу, всё убитое. Давай снимем те эндуро. Выглядят так, будто за ними хорошо следят. Всё-таки по «Дороге Смерти» поедем!

Я пытаюсь плавно выжать сцепление на Honda CRF 250. Бачан, в свою очередь, пытается влезть на свой огромный Suzuki Djebel. Коротышка камбоджиец проворно влезает на мотоцикл и балансирует на нём, вытягивая носочки до земли. Вот как надо!

Ю. (всё ещё мучаясь со сцеплением на очередном перекрёстке): Ох, с-с-сука, кажется, это была плохая идея.

Нескончаемые красно-желтые пыльные дороги Камбоджи. К мотоциклам привыкли, чувствуем себя уверенно.

Ю.: Бачан, Зыонг, кажется у вас что-то дымится!
Б., З.: Где?!
Ю.: Да вот там, под пластиком.

Перекидные сумки слишком сильно прижали пластик к глушителю, пластик начал плавиться, в сумке большая дыра. Зыонг вытряхивает из сумки свою прожжёную кофту.

Прогулка на слонах по джунглям.

Ю.: Ты снимаешь?
Б. (с GoPro на голове): Да, всё снимаю.
Ю.: А снял тот момент, когда я вас вчера на шоссе обогнал?
Б.: Да снял, снял, ты уже пятый раз спрашиваешь.

Подъезжаем к самому сложному участку пути. Через выжженный лес идёт тропа, засыпанная песком на 20-30-40 сантиметров. Периодически падаем с мотоциклов, если слишком снижаем скорость. По пути встречаем застрявшую в песке машину. Мужики уже второй день ничего не могут с ней сделать.

Темнеет. Ад должен скоро закончиться. Бачан и Зыонг уезжают вперед. Мой мотоцикл глохнет. Мобильник не ловит. Жду. Возвращаются. Мотоцикл по-прежнему не заводится.

Б.: Ммм, что же делать? Может на веревке тебя вывезти?
Ю.: Хорошая идея. Только у нас нет веревки.
З.: Темно уже.

Ночуем в лесу. Ужасно хочется пить. Через два часа кто-то проезжает мимо. Даёт нам воду.
Ещё через два часа подъезжает какой-то парень. Объясняем проблему. Он обещает вернуться утром с верёвкой. Напоследок разводит для нас костёр. Лежим прямо на дороге, всё равно тут почти никто не ездит.

Ужасно хочется пить.

Утро.

Б.: О, смотри, он возвращается!

Парень привозит верёвку.
У Бачана ломаются шестерни передачи, едем со скоростью 10 км/ч.

Добрались до реки. На берегу стоит маленький магазин, где можно купить напитки. Мы никак не можем напиться. Продавщица ставит всё новые и новые банки в лёд, а мы пьём и пьём.

Закатываем мотоциклы на плот. Неосторожное движение, и мотоцикл Бачана съезжает с дощечки в реку. Хорошо, что неглубоко. Не утопили.

Водитель грузовика соглашается довезти нас и мотоциклы до ближайшего крупного города. Десятки рук помогают затащить мотоциклы на кучу мешков с зерном в кузове грузовика.

Мотоцикл Бачана чинят довольно быстро. С моим проблема. Нет запчастей.

Местные гиды возят нас на своих мотоциклах и показывают интересные места.

Мне возвращают мотоцикл. Он заводится, но никаких гарантий механик не дает. Через 80 километров мотоцикл снова глохнет.

Приезжаем в Пномпень на минивэне. Мотоциклы привязаны к задней двери. Настроение не самое лучшее.

Бачан ставит стул на улице у входа в гэстхаус и в задумчивом молчании пьёт пиво. Завтра мы летим обратно в Ханой.